Продолжающийся конфликт в Украине ставит перед экспертами вызов переосмысления представлений о войне и является серьезным испытанием для военных технологий.
Поддержка Украины в противостоянии с российской агрессией стала неотъемлемой частью принципов десятков государств, которые оказывают Киеву гуманитарную и военную помощь. Среди передаваемого вооружения, поступившего в руки Вооруженных Сил Украины, есть как устаревшие образцы, так и относительно новые технологии. Для всех этих систем полномасштабная война на европейской земле стала своеобразной проверкой их эффективности в условиях современных боевых действий.
Война в Украине стала реальностью, которая не только заставляет Запад, военных и гражданских стратегов пересмотреть свои представления о войне, но и выбросила нас из 20-30 лет иллюзий, которые не соответствовали современным реалиям. Это вынуждает нас принимать решения исторического значения.
Сесар Пинтадо, профессор Центра международной безопасности и обороны в Севилье.
Согласно данным Кильского института мировой экономики, который занимается изучением проблем глобализации, с начала полномасштабного российского вторжения международные партнеры обещали Украине военную помощь на сумму более 80 миллиардов евро. Однако насколько эффективно поставляемое вооружение проявляется в реальных боевых условиях?
Военный эксперт Сесар Пинтадо отмечает, что некоторые образцы техники, такие как танки Leopard и БМП Bradley, уже изначально не показали себя в лучшем свете. Также были выявлены недостатки в некоторых старых моделях, включая колесные танки, что свидетельствует о том, что использование этих машин на современной войне нецелесообразно.
Однако аналитики склонны связывать неудачи с ошибками в эксплуатации данных машин и недостатком подготовки. Мэттью Шмидт из Университета Нью-Хэйвена обращает внимание на различия в подходах к ведению боевых действий на Западе и Востоке. Он указывает, что взаимодействие с другими видами войск является ключевым фактором для повышения эффективности боевых батальонов танков в США. Он отмечает, что хорошо обученные войска НАТО управляют французскими танками более эффективно не из-за технического превосходства, а благодаря умению взаимодействовать с другими системами, такими как артиллерия или пехота. Взаимодействие и эффективная коммуникация считаются ключевыми факторами успеха.
Шмидт уверен, что со временем Вооруженные Силы Украины смогут значительно улучшить качество использования западной техники. Однако для достижения успеха в войне необходимо учесть, что это не единственный фактор.
Одной из отличительных особенностей текущего конфликта является широкое применение беспилотных летательных аппаратов (дронов). Сесар Пинтадо считает, что именно в Украине беспилотники стали неотъемлемой частью боевых действий, и называет это явление «революцией». Он отмечает, что меняется природа войны, и появляются новые методы ведения боевых действий, которые сравнимы с введением авиации в Первой мировой войне.
Мэттью Шмидт, в свою очередь, относится более сдержанно к значимости беспилотников. По его мнению, ударные дроны скорее показали свою неэффективность.
Большую роль в конфликте сыграли коммуникация и средства радиоэлектронной борьбы, — считает профессор по международным делам, национальной безопасности и политическим наукам Университета Нью-Хэйвена. Он приводит пример программы сбора свидетельств очевидцев о передвижениях российских военных, где ВСУ использовали уже существующие сервисы для отправки жалоб на проблемы в жилищно-коммунальном хозяйстве, чтобы украинцы могли делиться информацией с армией. После проверки и подтверждения эти данные существенно улучшают информированность и координацию войск в зоне боевых действий.
Шмидт также отмечает важность прослушки и подавления систем связи, особенно в первые месяцы российского вторжения, которые позволяли перехватывать секретные сведения и препятствовать обмену информацией российских подразделений. По его мнению, развитие этих направлений будет являться ключевым фактором успеха Украины в будущих противостояниях с Россией, когда стороны будут стремиться укрепить свой военный потенциал.
Он заключает, что мы уже видим эти нововведения, и в будущем в стабилизированном конфликте будут разработаны многочисленные долгосрочные инновации. С другой стороны, российским военным потребуется десять лет или даже больше для восстановления того, что они потеряли в этой войне. Главным же уроком для России будет осознание, что их системы не являются достаточно надежными