В прикаспийском регионе – на западе Казахстана – где работают тысячи людей на нефтяных месторождениях, вот уже месяц идут забастовки. Все, что они требуют – поднять зарплаты. В залитой сырьем стране нефтяники, считающиеся одними из высокооплачиваемых и престижных специалистов, зарабатывают на самом деле копейки. У многих сотрудников оклады не дотягивают даже до 200 тысяч. И это при их условиях труда. Почему никто не борется за наших нефтяников, почему у них такие низкие зарплаты, от чего они зависят и в чем проблемы нефтегазовой отрасли страны, пытался выяснить наш корреспондент.
Для начала напомним хронологию забастовок. В начале января вышли на протесты и объявили голодовку рабочие компании Bonatti Kazakhstan в Аксае. В середине месяца остановили работу нефтяники «Си Бу» в Актау. В конце января начали бастовать в компаниях «АМК Мунай» и «КМК Мунай» в Актюбинской области. И в начале февраля акцию устроили рабочие «МунайСпецСнаб Компани» в Жанаозене.
Некоторым из них удалось добиться повышения зарплат, но судьбу подавляющего большинства решает сейчас спецкомиссия.
Итак, самая больная тема – зарплаты. Из чего они складываются и почему казахстанцы получают гроши за тяжелый труд?
Доходы нефтяников напрямую зависят от себестоимости нефти. Чем дороже ее добывать, тем меньше зарплата. А в Казахстане как минимум три месторождения, где себестоимость сырой нефти практически равна рыночной цене, а где-то даже вдвое превышает ее.
«На Тенгизе себестоимость добычи барреля нефти – около 40 долларов. На Кашагане называлась цифра 100 долларов. Но это особый случай, Кашаган – самое дорогое месторождение в мире по вложениям. У нас себестоимость нефти очень высокая даже по сравнению с российскими месторождениями на Сибири. В среднем до 45 долларов за баррель доходит себестоимость нефти, в некоторых местах даже до 75», – говорит аналитик нефтегазовой отрасли Сергей Смирнов.
Но что-то здесь не сходится. Бастующие нефтяники в поте лица трудятся совсем на других месторождениях. Но и здесь проблемы на каждом шагу – участки уже устарели и выработали свое. Для большей нефтеотдачи приходится использовать дополнительные технологии, что, конечно, обходится дорого и бьет напрямую по карманам рабочих. Плюс ко всему, все эти месторождения находятся в руках иностранцев.
Мы ни в коем случае не пытаемся разжечь межнациональную рознь, мол, какие иностранцы плохие, не повышают зарплаты, качая казахстанскую нефть. Нет, мы просто описываем фактическое положение дел, за которое винить следует чиновников, подписавших соглашение о разделе продукции.
«СРП выведено за рамки казахстанского законодательства. И там написано, что пока иностранцы не вернут те затраты, которые они вложили в работы месторождений, Казахстану там кроме налогов ждать нечего. Никаких доходов», – подчеркнул Сергей Смирнов.
Затраты иностранных компаний, разумеется, стремительно росли. Эту проблему наше правительство пыталось решить за счет увеличения казсодержания в закупках этих компаний. Мол, таким образом, деньги оставались в экономике республики. Иностранцы согласились, но все равно сделки были заключены не в нашу пользу.
«Договоры с иностранными инвесторами были заключены явно с уклоном в их пользу. Те, кто их заключал, руководствовались не интересами страны, а личными в ущерб интересам страны. Иностранцы должны придерживаться наших законов, но они руководствуются только своими законами, а на наши мало обращают внимания. Причем во всех сферах, в том числе и по части природоохраны. Наши инженеры, руководители для них – люди второго сорта. Казахстанские сотрудники получают в 2-3 раза меньше иностранцев при одинаковых объемах работы. Это и создает нервозную обстановку и ситуацию, когда люди вынуждены на забастовки выходить», – утверждает аналитик нефтегазового сектора Токтамыс Мендебаев.
При этом казахстанские рабочие ничуть не уступают по квалификации иностранцам, утверждают эксперты. Усугубляет и без того сложную обстановку засилье компаний. На западе страны вся нефтегазовая промышленность держится только на буровых работах. Все компании, находящиеся под руководством иностранных инвесторов, занимаются только этим направлением, нет никакой диверсификации. Такое положение приводит к тому, что предприятия демпингуют конкурентов, а нефтяники получают копейки.
«В регионе бурят просто для того, чтобы там не было много безработных. Это не промышленный или бизнес подход был, а скорее социальный. В комплексе там надо решать эту проблему. Нужна государственная программа, чтобы людей трудоспособных ориентировать в другом направлении. Не надо сидеть только на бурении. Потому что компании начинают между собой демпинговать и за копейки бурят, лишь бы без работы не сидеть. Именно поэтому мы получаем на выходе, что нефтяники бастуют. И именно поэтому нужна хорошая государственная программа по буровой отрасли. Это проблема не только Министерства энергетики. Здесь должен быть комплексный подход и со стороны акимата региона, и со стороны правительства», – резюмировал Рашид Жаксылыков.
Выбора работы у местных жителей не так много – регион живет на нефти. Без него тысячи людей останутся без работы. Такой замкнутый круг получается.