Почему так стремительно обрушилась власть Башара Асада
Очевидно, что не может не вызвать удивления обрушение режима, который проявлял такое упорство в гражданской войне в Сирии с 2011 года. Причем, это происходило еще до начала его самой широкой поддержки со стороны Ирана и России, которая началась чуть позднее, с середины 2010-ых годов. Поэтому ключевой вопрос, который всех сегодня волнует, что же такого произошло за эти 11 дней? Почему так быстро рухнул настолько жесткий режим, во главе которого стоял весьма решительный руководитель? Несомненно, что Асад был очень решительным, а режим весьма жестким.
Безусловно, свою роль сыграл целый комплекс причин, некоторые из них можно отнести к разряду конспирологии, что почти неизбежно при таком развитии событий. В самом общем смысле роковую роль в судьбе режима Асада сыграли два важных международных события. В первую очередь Россия занята в конфликте с Украиной и в связи с этим не имела возможности оказывать военную помощь сирийским властям.
Здесь стоит отметить, что одним из следствий конфликта с Украиной стало закрытие Турцией проливов Босфор и Дарданеллы для российских военных судов. Соответственно, даже если бы Москва решила отправить какие-то войска в Сирию, ей бы это не удалось. Во второй половине 2010-ых годов ключевую роль в поставках в Сирию сыграли десантные корабли. После февраля 2022 года они оказались заблокированы в Черном море.
Второе важное событие — фактическое поражение «Хезболлах» в Ливане в ходе ее противостояния с Израилем. Ливанское шиитское движение было важнейшим фактором поддержки армии Асада в ходе всей войны в Сирии. Хотя, казалось бы, подписание мирного соглашения между Ливаном, Израилем и «Хезболлах» 26 ноября должно было освободить немалое число бойцов этой организации.
Они могли быть теоретически использованы для защиты Асада. Но этого не произошло. Конечно, свою роль сыграла гибель многих ключевых руководителей «Хезболлах», включая лидера Хасана Насраллу. Кроме того, многие сотни командиров среднего звена были убиты и ранены в ходе проведенной Израилем операции с заминированными пейджерами.
Но все же главная причина пассивности «Хезболлах», скорее всего, была связана с серьезными изменениями в политике Ирана. Тегеран фактически отказался от прежних планов в отношении Израиля, когда не стал поддерживать ту же «Хезболлах» и в какой-то мере палестинцев из ХАМАС.
Все эти организации относились к проиранским прокси-группам вместе с шиитскими организациями в Ираке и Йемене и входили в «Ось сопротивления». Последние годы Иран активно поддерживал их деньгами и оружием. У всего этого была цель борьбы с Израилем, чем занималось подразделение «Аль-Кудс» (Иерусалим) в составе Корпуса стражей исламской революции.
Но в итоге приказ так и не был отдан. После чего объективно был потерян смысл проведения прежней политики. Следовательно, у Ирана уже нет необходимости тратить деньги и ресурсы на все свои прокси-группы, по крайней мере в прежних масштабах. Понятно, что без иранских денег трудно придется даже «Хезболлах». Ее влияние в шиитской общине в Ливане основывалось в том числе на активной социальной политике за счет финансирования со стороны Ирана.
Деньги сыграли решающую роль?
Собственно, вполне возможно, что вопрос денег, вернее их отсутствия, стал ключевым в падении режима Асада. Он должен был содержать большую армию, чтобы прикрыть все потенциальные фронты этой войны. Ему нужно было обеспечить военное присутствие во многих опорных пунктах, а также содержать мощный репрессивный аппарат. Кроме того, необходимо было поддерживать своих сторонников, предоставляя им места в государственном аппарате и выплачивая пособия.
При этом он потерял нефтеносные провинции за рекой Евфрат, почти 7 млн стали беженцами, экономика была разрушена в ходе гражданской войны. Поэтому Асад в вопросах финансирования зависел от Ирана и России. В то время как у них у самих явно были сложности со средствами и они не могли помогать Асаду в прежних объемах. К тому же, Иран не видел особого смысла поддерживать Асада большими деньгами в ситуации, когда он маневрировал и старался не участвовать в противостоянии с Израилем.
В результате большие обязательства ослабили возможности Асада. Армия теперь состояла из призывников, которые получали 15 долларов в месяц. Но самое главное войска были слабо мотивированы. Когда началось наступление 27 ноября из провинции Идлиб оборона стала разваливаться. Свою роль сыграла также поддержка наступающих Турцией в самом главном компоненте современной войны — в дронах. Только Анкара теоретически могла предоставить повстанцам такое оружие.
Одновременно активизировались прочие антиасадовские силы. Курды атаковали города на востоке, друзы и местные ополченцы заняли провинции на юге, арабские племена выступили из Сирийской пустыни. На все эти направления у Асада просто не хватило мотивированных и подготовленных специальных войск.
Конечно, возникает вопрос, насколько все было скоординировано. По крайней мере, напрашивается вывод, что наступление в целом было ориентировано на то, чтобы использовать время, которое осталось до инаугурации нового президента США Дональда Трампа, пока американцы не готовы к активным действиям. Хотя СМИ Саудовской Аравии сообщали, что американская авиация якобы разбомбила иракских шиитов, которые направились было на помощь Асаду.
Но в любом случае шииты из Ирака не пришли, как, впрочем, не пришли и иранцы. Хотя в Тегеране заявляли о поддержке правительства Асада и говорили, что рассматривают возможность военной помощи. Хотя, скорее всего, это было сделано для того, чтобы, условно говоря, не потерять лицо.
В этой ситуации стоит обратить внимание на заявление, сделанное 7 декабря в Катаре представителями трех стран — гарантов астанинского формата, Ирана, России и Турции при участии пяти арабских стран – Египта, Иордании, Ирака, Катара и Саудовской Аравии. Они заявили, что все стороны должны стремиться найти политическое решение кризиса. Такое заявление можно интерпретировать в разных форматах, но однозначно участники согласовывали свои позиции по Сирии после Асада, потому что они 7 декабря наверняка уже точно знали, чем все закончится в Дамаске.
Ключевой вопрос сейчас, что теперь будет в Сирии с учетом того, что главной ударной силой были боевики «Хайят Тахрир аш-Шам», признанной террористической? Можно ли говорить о повторении истории с «Талибан» или все-таки внешние силы, особенно соседи, смогут избежать такой нежелательной перспективы?