Представители дунганской общины просят помощи в ООН. В начале декабря в Женеве состоялось 15-е совещание, посвященное вопросам национальных меньшинств.
На нем была поднята тема кордайской трагедии, произошедших в феврале 2020 года. После произошедшего, многие дунганские семьи покинули территорию страны, перебравшись в Кыргызстан.
«Тогда нападению агрессивно-воинствующей толпы подверглись сёла, где компактно проживают дунгане, иными словами, разразился межнациональный конфликт. С тех пор прошло почти три года и вот конфликт, тщательно скрываемый властями даже на территории РК, получил огласку в мировом масштабе», — комментирует ситуацию журналист Баян Ахмет.
Справочно! Форум по вопросам меньшинств был учреждён в 2007-м согласно резолюции Совета по правам человека ООН.
Заседания в его рамках проводятся ежегодно в течение двух дней (обычно в ноябре или декабре), по их итогам готовятся соответствующие рекомендации, направленные на выполнение положений Декларации ООН о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам.
На заседании нынешнего года в числе других слово получил юрист Эдир Бова, который ранее поднимал тему кордайских погромов перед различными международными организациями. Сам он, насколько можно судить, живет в Кыргызстане.
Данное обстоятельство, вокруг которого возникли вопросы (почему интересы казахстанских дунган защищает не их делегат, а гражданин соседней страны?), видимо, объясняется тем, что представители этого этноса в нашей республике опасаются возможных для себя последствий. А их соплеменнику из другого государства бояться особо нечего.
Бова начал с того, что назвал момент историческим: впервые дунганину предоставили возможность выступить на площадке Организации объединенных наций.
После краткой справки о своем народе, он перешёл к главному: «Моё выступление связано с трагическими событиями, которые произошли в феврале 2020 года. Тогда на дунганские поселения в Республике Казахстан были совершения нападения со стороны националистически настроенных, агрессивных людей. Были убиты 11 дунган, тысячи пострадали, уничтожены сотни домов и имущество граждан».
Бова также рассказал о несправедливости в отношении представителей его народа, которая была совершена казахстанскими властями.
«Трагедия заключается еще и в том, что власти Казахстана не дали соответствующую правовую оценку данному событию и, кроме того, стали привлекать к ответственности самих же представителей дунгансого этноса за организацию беспорядков.
Итого были осуждены 13 человек на различные сроки от пяти до двадцати лет. Задача защиты наших прав также усложнилась вследствие возникшей пандемии.
Сегодня я хочу призвать уважаемого специального докладчика по вопросам меньшинств господина Фернана де Варена (именно он руководит работой Форума – прим. автора.), а также представителей других международных институтов посетить Казахстана, а именно места, где произошел конфликт, чтобы дать объективную оценку случившемуся и восстановить нарушенные права дунган».
Надо сказать, что Фернан де Варен в ноябре 2019-го, то есть всего за три месяца до нападения на села Кордайского района, приезжал в Центральную Азию. Но тогда целью его визита было изучение ситуации с соблюдением прав этнических, языковых и религиозных меньшинств в Кыргызстане.
В своем заявлении по итогам миссии он дипломатично, но всё же откровенно высказался о существующих в этой стране проблемах, связанных с ограниченными возможностями «нетитульных» в плане получения образования на родном языке, занятия должностей на государственной службе и т.д. Кстати, в Кыргызстане дунгане являются третьими по численности среди этнических меньшинств – после узбеков и русских. Их там насчитывается свыше 75 тысяч, а в Казахстане – порядка 65 тысяч.
“Пока остаётся лишь гадать, откликнется ли специальный докладчик или кто-то еще на призыв дунганской общины приехать в нашу республику, побывать в селах, где случились убийства, поджоги и разграбления.
Но если вдруг такая миссия будет организована, то, похоже, казахстанским госорганам придётся отвечать на очень неудобные вопросы. Ведь даже отечественные правозащитники высказывали серьёзную критику по поводу того, как проводилось и чем завершилось расследование событий февраля 2020-го. А настоящая оценка (политическая, правовая, морально-этическая) случившемуся тогда, по сути, так и не была дана. Имеется в виду оценка на официальном уровне.
Думается, в том числе поэтому та часть казахского общества, которая подвержена националистическим настроениям, продолжает считать проявленное в отношении дунган насилие оправданным: дескать, они сами были зачинщиками конфликта и получили в ответ «заслуженное наказание». Эти люди еще больше уверовали в то, что их принадлежность к титульному этносу даёт им право диктовать национальным меньшинствам «правила общежития» в Казахстане, то, на каком языке им разговаривать, каким богам молиться. Если что-то им не понравится, то сразу звучит: «Шаңыраққа қара» — «Смотри, на чьей земле, под чьим небом живёшь!». Подобные настроения очень опасны, они, чреваты, не дай бог, повторением подобных трагических эксцессов.
Видеоролики с выступлением Бовы размещены в социальных сетях, на других Интернет-платформах. Подавляющее большинство комментариев, оставленных под ними нашими соотечественниками, носят явно антидунганский, местами ксенофобский характер. Главные посылы, которые в них содержатся, – «они сами спровоцировали конфликт», «мы их когда-то приютили, а они отплатили неблагодарностью», «не нравится на казахской земле – пусть возвращаются в Китай».
Здесь есть смысл вспомнить, как дунгане появились в тех районах, где они сейчас проживают. В 1871 году войска под командованием Герасима Колпаковского вторглись на территорию Илийского края (часть Синьцзяна), где ранее в результате восстания мусульманского населения – уйгуров и дунган – появился Кульджинский султанат, с которым у властей Туркестана часто случались пограничные конфликты. После десятилетней оккупации края Российская и Цинская (Китай) империи заключили в 1881-м Петербургский договор, согласно которому первая соглашалась вернуть второй захваченную территорию. Но не всю: в документе указывалось, что «западная часть края в пределах, обозначенных в VII статье настоящего договора, остается во владении России …для заселения в оной тех жителей этого края, которые примут российское подданство».
Площадь отчужденных от Китая земель составила 23 тысячи квадратных километров (для сравнения: территория, например, такой европейской страны, как Бельгия, составляет 30 квадратных километров). На них сейчас располагается значительная часть Панфиловского, Уйгурского и Райымбекского районов, которые относятся к двум областям Казахстана – Жетысуйской и Алматинской. Там и осели те представители мусульманского населения Илийского края, которые не пожелали жить под властью китайского императора. Но если уйгуры в массе своей остались на этих землях, то большинство дунган решило перебраться западнее и обосновалось в среднем течении реки Чу по обоим её берегам. Чуть позже в результате национально-территориального размежевания, осуществленного советской властью в середине 1920-х годов, правобережные дунгане стали казахстанцами, а левобережные – кыргызстанцами.
Они вместе с уйгурами имели прямое отношение к тому, что немалая часть территории Восточного Туркестана в своё время отошла от Китая к Российской истории и соответственно к её наследнице – СССР, а потом и к Казахстану. И это обстоятельство нужно иметь в виду, прежде чем называть их чужаками, указывать им на шанырак или требовать, например, переименования Уйгурского района – такие голоса тоже звучат довольно часто.
После событий февраля 2020-го некоторые горячие головы из стана так называемых национал-патриотов призывали расселить дунган по разным районам (мол, нечего жить анклавом). Но ведь компактное проживание – это единственный для них способ сохранить свою национальную идентичность, язык, традиции, культуру. Вспомните, что произошло с корейцами после их депортации в конце 1937-го в Казахстан и Узбекистан. Людей расселили буквально по всем областям и районам двух республик, ограничили контакты между ними. Как следствие, они забыли родной язык, поскольку лишились привычной языковой среды, которая была на Дальнем Востоке, откуда их привезли.
Вряд ли те же нацпаты желают, чтобы полтора миллиона казахов, живущих в Китае, подверглись языковой и иной ассимиляции. Так почему они требуют практически того же самого в отношении 65 тысяч казахстанских дунган? Они лишь хотят спокойно жить и работать (а работать они, особенно на земле, умеют и могут служить примером для многих других в плане трудолюбия и земледельческих навыков), сохраняя свой язык, веру, культуру.
Именно ради этого их предки почти полтора века назад решили уйти из китайского подданства”, — пишет Баян Ахмет.