Конфета, игрушка, обещание показать щенков — увлечь ребенка несложно. А китайские похитители детей — настоящие мастера своего дела и знают тысячи уловок. Но с самыми маленькими работает самая простая: отвлеки родителя, хватай малыша и беги. И чем младше ребенок, тем лучше — таких проще продать. Об этом приключении он скоро забудет и, оказавшись в новом месте и в новом окружении, воспримет все как должное. Ежегодно в Китае пропадают десятки тысяч детей. Эта проблема не решается десятилетиями, и за эти годы в стране выросло не одно поколение тех, кто даже не подозревает, что родители однажды просто купили их, как породистого щенка. Как устроен китайский рынок детей и почему власти не придают значение этой проблеме — в нашем материале.
Многие семьи в Китае традиционно предпочитают иметь сыновей, а не дочек. Раньше женщины рожали, пока не появлялся наследник мужского пола. Однако с началом одиозной политики одного ребенка на семью, которая проводилась с 1970 по 2015 год, такая схема перестала работать. Девочек либо вообще не рожали — делали аборты, из-за чего сообщать пол будущего ребенка впоследствии запретили, — либо оставляли на произвол судьбы на улице или убивали в младенчестве.
Если родить мальчика никак не получалось, приходилось действовать наверняка — покупать его. По некоторым данным, такая покупка обойдется семье примерно в 120 тысяч юаней (около 18 тысяч долларов). О разглашении «семейной тайны» такие покупатели как правило не переживают — менталитет китайцев устроен так, что если что-то не касается их лично, то в чужой дом нос совать они не будут, а документы на всякий случай можно оформить за взятку. Поэтому те, кто решит пойти в полицию и рассказать, что соседка внезапно родила двухлетнего мальчика, — большая редкость.
Быстрые и дерзкие
В конце прошлого века организовать похищение было легче — на улицах не было камер, интернета тоже, организовать масштабные поиски родителям было крайне сложно. Но с тех пор многое изменилось — на проблему обратили внимание власти, интернет есть практически в каждом доме, в сети появились форумы и сайты, сообщества волонтеров с опытом поиска детей — бывших полицейских, детективов, — система слежения стала более продвинутой. Однако и это не всегда помогает.
По рассказам родителей, потерявших детей, зачастую полицейские не смотрят записи с камер. А даже если и смотрят, то только спустя сутки, когда концов уже не сыщешь.
Ребенка Сунь Хайяна — Сунь Чжо — украли прямо из детского сада под объективом камеры наружного наблюдения в 2007 году. Неизвестный мужчина протянул ему игрушку и увел с собой в неизвестном направлении. «Я тогда выскочил на улицу и всю ночь бегал, выкрикивая имя сына, — вспоминает Сунь. — Больше всего меня беспокоило, что каждый раз, оказываясь на перекрестке, я не знал, куда дальше бежать». В полиции родителям сказали сначала поискать ребенка своими силами, так как подать заявление можно только спустя сутки после пропажи человека. Однако и через три дня стражи порядка отказались помочь семье.
«Мы решили объявить о вознаграждении (за информацию) в 100 тысяч юаней (около 13 тысяч долларов). В 2007 году это были огромные деньги. Но и этого было недостаточно. Я готов был все деньги отдать, занять, если нужно. В итоге мы удвоили сумму», — рассказывает Сунь Хайян. Сына так и не нашли.
Сунь Чжо в этом году должно исполниться 16 лет. Отец мальчика признается, что думает о нем каждый раз, когда видит на улице подростков его возраста.
Вместе с другими родителями, потерявшими детей, Сунь ездит в Пекин на митинги. По их мнению, если бы полиция действовала более оперативно, шансов вернуть детей было бы больше. Правда, такие демонстрации часто заканчиваются задержаниями участников.
При этом не только в деревнях или небольших городах, но и в столице родители должны быть начеку. В 2018 году в Пекине произошел вопиющий случай, всколыхнувший страну. В микроблоге Weibo появилась история мужчины, который рассказал, как в одном из торговых центров города его 11-месячного сына среди белого дня чуть не украли прямо из-под носа матери. Неизвестная женщина вынула мальчика из детского стульчика, пока мама отвлеклась. Та вовремя схватила сына, однако две другие подскочившие преступницы попытались ее остановить. На шум сбежались прохожие и отвоевали ребенка.
Публикация вызвала бурную реакцию в соцсетях еще и потому, что мужчина прикрепил к ней фотографии документов, согласно которым женщин-киднепперов приговорили к пяти суткам административного ареста. Одна из них якобы заявила, что спутала мальчика со своим внуком. Полиция же поверила в ее оправдание и отказалась принимать заявление о попытке похищения, чтобы «лишний раз не наводить шум», говорилось в посте.
«Если такое происходит в Пекине, то страшно представить, что в других местах творится», — подытожил автор.
Судя по делам, которые полиции все же удается раскрыть, похищением детей занимаются крупные преступные организации, которые действуют по всей стране. Ребенка «перебрасывают» из рук в руки, из провинции в провинцию, чтобы его перемещение невозможно было отследить. Похититель, продавец, посредник, тот, кто следит за ребенком во время переездов, — всю эту цепочку людей редко удается вычислить, особенно когда для этого необходимо содействие властей разных регионов.
Однако если преступников ловят, их ждут длительные сроки заключения и даже высшая мера наказания. Так, в 2018 году в Китае смертный приговор получили двое организаторов преступной сети по похищению детей. В начале 2000-х они украли девять мальчиков в провинции Гуандун. По словам злоумышленников, они перепродали их через некую «тетю Мэй», которую полиция так и не нашла. Тем не менее сроки от трех до десяти лет получили еще трое участников ОПГ.
При том, что по сравнению с предыдущими десятилетиями детей стали воровать реже, говорить об этом, напротив, стали больше. О похищении пишут статьи, снимают документальные и художественные фильмы. Например, основанный на реальной истории фильм «Дорогой», известен не только в Китае — его показывали в программе Международного кинофестиваля в Торонто в 2014 году.
Власти тоже больше не могут закрывать глаза на проблему. В 2009 году в Китае утвердили общенациональный отдел полиции по борьбе с торговлей людьми. Спустя пять лет Министерство общественной безопасности обязало полицейских незамедлительно принимать меры в ответ на заявления о пропаже детей, а не ждать 24 часа.
Появилась и государственная система экстренного реагирования под управлением министерства общественной безопасности, а также база образцов ДНК, чтобы можно было быстрее определить родство. Данные найденных детей туда добавляют полицейские, а родители могут внести свои и узнать, есть ли совпадения. Если спустя год после публикации сведений о ребенке биологические родители не отыскиваются, его отдают на усыновление. Правда, если они объявятся позже, то усыновление аннулируют и вернут дитя папе и маме.
С 2015 года уголовную ответственность стали нести не только похитители и продавцы, но также покупатели детей
Ведь они не просто берут детей из сиротских домов, не подозревая об их прошлом. Обращаясь к преступникам сознательно, они сами составляют портфолио желаемого ребенка. Некоторым важно, чтобы он походил на них цветом волос или глаз, чертами лица. Кроме того огромное значение имеет пол, от этого зависит и цена.
В том же 2015-м Верховный Народный суд объявил, что количество похищений заметно снизилось, и в основном преступники «сбывают» детей, которых родители продали добровольно или просто бросили на улице. Как правило, такое случается, когда семья не может прокормить ребенка и хочет отдать его более обеспеченным людям. Здесь стоит отметить, что год от года благосостояние китайских семей растет, к тому же один из приоритетов властей — борьба с нищетой и развитие сельских районов.
Еще одна причина, по которой бизнес по торговле людьми может вскоре уйти в прошлое, — постепенное снятие ограничений на число детей в семьях. Если раньше у китайцев был только один шанс родить «правильного ребенка», то с 2016 года руководство КНР разрешило гражданам иметь двух детей.
Конечно, и новейшие системы слежения, и участие властей в поисках, и смягчение политики планирования семьи, возможно, решат проблему в недалеком будущем. Однако тысячам детей и родителей все равно так и не суждено будет воссоединиться.