Внешнеполитическое эго Трампа
Дональд Трамп еще не занял должность президента США, но уже заставил задуматься весь остальной мир, насколько буквально он понимает свой главный тезис «Make America great again» («сделаем Америку снова великой»). Потому что высказывания по поводу присоединения Гренландии и Канады и возвращения контроля над Панамским каналом, о чем Трамп говорит достаточно регулярно, это уже не борьба за конкурентоспособность страны. Это выглядит, как вполне себе экспансионистская политика, практически в духе XIX века. Возвращение в это далекое прошлое может открыть условный ящик Пандоры, когда доминирует право сильного, в том числе на собственную интерпретацию своих интересов.
7 января в ходе пресс-конференции в своей резиденции во Флориде Трамп не стал обещать, что не применит военные или экономические методы принуждения для установления контроля над Гренландией и Панамским каналом. Про экономические методы принуждения он говорил и в отношении присоединения Канады.
Характерно, что Трамп много апеллировал именно к военным интересам США. Он говорил, что Панамский канал был построен для американских военных, что Гренландия нужна, чтобы контролировать военные суда из России и Китая. И это опять логика из прошлого. Панамский канал построили в том числе для того, чтобы перебрасывать военные суда из Атлантического в Тихий океан. В то время, как Гренландия играла большую роль во второй мировой войне для противодействия немецким подводным лодкам. В годы холодной войны базы в Гренландии обеспечивали контроль над советскими субмаринами.
Так что Трамп, если и изоляционист, то воинственный. Для него Америка — это крепость, которую в первую очередь надо обеспечить, даже если это потребует внешней экспансии. Это своего рода «доктрина Монро» в новых условиях. В 1823 году президент Джеймс Монро выступил с заявлением о том, что Американский континент является зоной интересов США, и предупредил европейские державы от вмешательства в Латинской Америке. В течение XIX века США довольно активно вмешивались в дела разных стран Латинской Америки. По итогам войны 1846-1848 годов они аннексировали 55% территории Мексики. Сегодня это территории штатов Калифорнии, Техаса, Аризоны, Колорадо, Невады, Юты, Нью-Мексики. Потом были десанты на Кубу, в Доминиканскую республику и т.д. В XIX — начале XX веке это еще называли «политикой канонерок».
Любопытно, что еще до этих событий США попытались занять Канаду. Это было одной из причин произошедшей в 1812 году англо-американской войны. Тогда президент Томас Джефферсон призывал к «освобождению канадцев от британского ига». Его преемник Джеймс Мэдисон вместе с конгрессом 18 июня 1812 года объявили войну Англии. Тогда завоевать Канаду не удалось, но американские солдаты сожгли город Йорк, сегодня это Торонто. В ответ англичане сожгли Вашингтон.
Еще ранее, в годы войны за независимость США, многие американские политики полагали, что будет вполне логичным, если Канада присоединится к США. Некоторые делали ставку на английских поселенцев, другие, наоборот, на французов. Канада незадолго до этих событий была завоевана Англией у Франции. Но и в 1770-1780-ых годах, и в 1812-1814 годах местные канадцы сопротивлялись идее присоединения к США.
Трамп повышает ставки в геополитической борьбе?
Зачем Трамп снова достал из нафталина идею времен Джефферсона и Мэдисона — самая большая загадка его сложных политических взглядов. Если в Панаму можно просто послать войска в духе операции 1989 года по свержению американцами тогдашнего президента Мануэля Норьеги, а Гренландию можно попытаться просто купить, то Канада — слишком крупная добыча.
Да, теоретически Трамп может попытаться купить гренландцев. Здесь всего 57 тысяч жителей. Если предложить по $100 тысяч, то это будет $5,7 млрд, которые вполне могут заплатить американские олигархи, вроде Илона Маска. Но Канада — это одна из самых развитых стран в мире, входит в G7, член НАТО. Социальная политика в Канаде более развитая, чем в США, и самое главное, что существует канадская идентичность. Более того, внутри последней есть еще и франко-канадская идентичность. Франко-канадцы много усилий вложили в укрепление своих позиций внутри Канады и совсем не хотели бы снова ими рисковать при любой, самой гипотетической возможности войти в состав англоязычных США.
В общем маловероятно, что даже экономическое давление способно заставить канадцев отказаться от независимости. Хотя Трамп часто говорит о введении 25% пошлины на импорт из Канады и Мексики. Хотя он объясняет это притоком из этих стран нелегальных мигрантов, а также наркотиков. Но все-таки это больше тактические вопросы, тем более что в основном они относятся к Мексике, не к Канаде. Однако, все равно все рассматривают это в контексте разговоров о присоединении Канады.
Хотя вполне может быть, что все эти жесткие заявления делаются Трампом для того, чтобы повысить ставки в той геополитической игре, которую он намеревается начать сразу после своей инаугурации. В этом смысле имидж непредсказуемого и решительного политика должен сопровождать его действия по другим важным вопросам. Условно говоря, «держите меня семеро». Если все будут его опасаться, тогда легче согласятся с некими уступками, когда он придет к ним с предложениями.
Тактика громких заявлений
В связи с тем, что Трамп собирается разрешить много конфликтов (это ему нужно, чтобы попасть в историю), такая тактика громких заявлений может казаться ему довольно эффективной. На повестке дня у него будут вопросы российско-украинского конфликта, ситуации на Ближнем Востоке, а конкретнее, отношений с Ираном. Ему придется вести сложные дискуссии с Китаем. Навряд ли всех будущих контрагентов по тем или иным переговорам Трамп напугает своими высказываниями про Гренландию, но все-таки заставит беспокоиться.
Тем более, что в словах Трампа все больше военной составляющей. Например, он сказал, что странам НАТО нужно тратить на оборону 5% от ВВП. В свое прошлое президентство он оказывал давление на них с тем, чтобы военные расходы составили 2% от ВВП. Почти все в Европе уже достигли этих показателей.
Теперь Трамп говорит о 5%, а это уже совсем другие цифры. Для социально-ориентированных экономик ЕС это означает перестройку экономики в духе времен холодной войны. Для них это будет очень болезненное решение. В то же время это означает новую индустриализацию — для таких расходов будут необходимы соответствующие производственные мощности.
Трамп действует в духе условной кавалерийской атаки из того же XIX века. Быстрота и натиск, а там посмотрим, кто как себя поведет. Это ставит политиков из многих стран в достаточно сложное положение. С бюрократами из либеральных администраций США всем явно было проще. Тогда были процедуры, согласования, учет интересов. Теперь будет сложнее. Новый президент с непомерными амбициями, условно, уже сел на коня и готовится повести в кавалерийскую атаку самую мощную армию в мире. Даже если это только декларация о намерениях, все равно становится не слишком комфортно.
Ранее мы писали о реакции Дании, Панамы и Канады на заявление Трампа.